Р.З. Матиев, Т.А. Евлоев, А.В. Князев. О некоторых вопросах совершенствования норм УПК России

Р.З. Матиев

кандидат юридических наук

Т.А. Евлоев

А.В. Князев

 

Авторы обосновывают позицию разработки нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Анализируя нормы действующего УПК России, выявляют коллизии, возникающие при реализации ряда процессуальных норм, и вносят предложения по их совершенствованию.

 

Ключевые слова: совершенствование УПК; уголовно-процессуальный кодекс; судебная практика; правила особого порядка судебного разбирательства; жалоба; подсудность; соединение уголовных дел.

 

М-34

ББК 67.411

УДК 343.1

ГРНТИ 10.79.01

Код ВАК 12.00.09

 

On some issues of improving the standards of the CCP Russia

 

R.Z. Matiev

PhD (Law)

T.A. Evloev

A.V. Knjazev

 

The authors justify the position of the development of the new Criminal Procedure Code of the Russian Federation. Analyzing the norms of the current Code of Criminal Procedure of Russia reveal conflicts arising from the implementation of a number of procedural rules, and make proposals for their improvement.

 

Keywords: improvement of the CCP; code of Criminal Procedure; arbitrage practice; the rules of a special order of the trial; a complaint; jurisdiction; Connect criminal cases.

 

_____________________________________

 

Действующий Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации с июля 2002 года претерпел массу изменений и дополнений, заметно модифицировавших его первоначальный облик. Поэтому будет правильным признать, что это Закон переходного периода, принятый оперативно под давлением исторических событий, связанных со стремительной сменой в стране общественно-экономического строя, единовременной ломки старого государственно-правового устройства.

В этой связи, на наш взгляд, назрела необходимость начать разработку нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в котором будут учтены уже внесённые изменения и дополнения в полноценных статьях, а не в примечаниях к ним. За время действия нового УПК России правовая реформа, включая судебную, преобразования в органах прокуратуры, создание Следственного комитета Российской Федерации, деятельность Конституционного Суда Российской Федерации, изменения в политической системе страны, качественно трансформировали правовой ландшафт Российской Федерации.

В качестве рекомендаций при разработке нового УПК России, а возможно в ближней перспективе – разработке изменений и дополнений в действующий Закон, хотелось бы предложить следующее.

Глава 40 УПК России предусматривает особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Судебная практика подтвердила эффективность этого нового института российского уголовного процесса.

Вместе с тем, считаем, что потенциал развития этого процессуального института ещё не исчерпан. Согласно действующей норме УПК России (п. 2 ч. 5 ст. 217) обвиняемый вправе заявить о своём желании на рассмотрение уголовного дела по правилам особого порядка судебного разбирательства лишь при ознакомлении с материалами уголовного дела по окончании предварительного следствия или в ходе предварительного слушания в суде. Считаем, что это ограничивает право обвиняемого на защиту и на справедливый приговор, причиняет вред интересам правосудия.

Поэтому предлагаем внести изменения в ч. 2 ст. 315 УПК России, расширяющие права обвиняемого, предоставив возможность заявить о рассмотрении уголовного дела по правилам особого порядка судебного разбирательства и в подготовительной части судебного заседания, и в ходе судебного следствия. Эта позиция продиктована следующими соображениями.

Во-первых, существующая норма (ч. 2 ст. 315 УПК России) является половинчатой и не соответствует принципам уголовного процесса демократического государства. Неясно, какие более значимые интересы защищает законодатель, отказывая подсудимому в праве заявить о рассмотрении дела по правилам особого порядка в период судебного следствия. Как это может отразиться на организации судебного процесса, на правах других лиц, участвующих в деле. Полагаем, что предоставление подсудимому такого права в подготовительной части судебного процесса или в ходе судебного следствия не может причинить вред интересам других участников судебного разбирательства и не вызовет препятствий в организации судебного процесса.

Во-вторых, у подсудимого вплоть до окончания судебного следствия остаётся стимул дать объективные показания по обстоятельствам дела, раскаяться. Суд освобождается от изготовления трудоёмкого приговора, от проведения судебного следствия или его части, что крайне важно для дальнейшего упрощения судебного процесса, сокращения материальных и временных затрат на судебные процессы.

В-третьих, не учтён элемент справедливости. Множество факторов влияет на поведение обвиняемого, подвергающегося в силу его процессуального положения непрерывному стрессу. Несомненно одно, что демократичный, реально состязательный и деловой климат судебного процесса, может склонить и самого отъявленного отказника к сотрудничеству, к желанию заявить о рассмотрении дела по правилам особого порядка. Лишение подсудимого в такой ситуации возможности воспользоваться этим правом считаем несправедливым, ограничивающим его право на защиту.

Уместно напомнить, что этот вопрос был предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации, который, мотивируя отказ в принятии к рассмотрению запроса Сосновского районного суда Челябинской области, указал следующее: «то обстоятельство, что обвиняемый до начала судебного заседания не заявил о своём согласии с предъявленным обвинением и не ходатайствовал о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства, не лишает его права признать себя виновным в инкриминируемом преступлении уже в ходе судебного заседания, а суд – права учесть это признание при назначении наказания».

Позиция Конституционного Суда Российской Федерации понятна. Она исходит из соответствующей компетенции высокого суда, рассмотревшего вопрос с точки зрения соответствия указанной нормы УПК России Конституции Российской Федерации. Однако мы, правоприменители, не ограничены в обсуждении этой темы и в выработке предложений по изменению законодательства. Обсуждая тезис, приведённый в определении Конституционного Суда Российской Федерации, можно пойти дальше – подвергнуть сомнению целесообразность сохранения в УПК России главы 40. Ведь у всех подсудимых и до введения данного института в УПК России было и остаётся право признать себя виновными, а у суда – право учесть это при назначении наказания. Но при этом всегда сохраняется сомнение, соразмерно ли суд учёл раскаяние подсудимого, назначая наказание. Справедливо ли поступил государственный обвинитель, обжаловав приговор.

Иначе выглядят гарантии защиты прав подсудимого при особом порядке судебного разбирательства, когда усмотрение суда ограничено запретом на назначение наказания выше, чем две трети максимального срока или размера наиболее строго вида наказания, предусмотренного за совершённое преступление. Ограничено также право гособвинителя обжаловать приговор по причине несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. Таким образом, при особом порядке судебного разбирательства дела вероятность судебной ошибки в виде назначения наказания, несоразмерного по строгости совершённому преступлению, сведена к минимуму.

Поэтому законодатель, несмотря на возможность суда учесть по всем категориям уголовных дел смягчающие обстоятельства и раскаяние подсудимого, обоснованно счёл необходимым введение в УПК России института особого порядка судебного разбирательства дел. И это свидетельство движения нашего государства по пути гуманизации уголовно-правовой системы, стремления российского общества к демократическим ценностям. Поэтому считаем, что такой аргумент, как возможность суда учесть признание подсудимого, не должен сдерживать нас от инициатив по совершенствованию этого важного института УПК России.

Хотелось бы обратить внимание и на вопросы, возникающие при применении положений ст. 125 УПК России. Суды руководствуются разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Однако, на наш взгляд, судебная практика по применению ст. 125 УПК России выявляет вопросы, подлежащие разрешению. Так, в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации судьям рекомендуется в ходе предварительной подготовки к судебному заседанию выяснять, подсудна ли жалоба данному суду. Однако при этом не разъясняется, как должен поступить судья, если жалоба не подсудна данному суду. Полагаем целесообразным дополнить текст Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации пунктом, разъясняющим действия судьи в такой ситуации, в частности, его право вынести постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению или о направлении жалобы в другой суд по подсудности. Эта норма может быть дополнена и в самом тексте ст. 125 УПК России.

Есть суждения и по отношению к ст. 165 УПК России, предусматривающей судебный порядок получения разрешения на производство следственных действий, перечень которых приведён в п.п. 4–9 и 11 ч. 2 ст. 29 УПК России.

Возможность неоднозначного толкования содержания ч.2 ст.165 УПК России о подсудности рассмотрения ходатайства органов предварительного расследования о даче разрешения на производство следственных действий допускает возможность злоупотребления указанной нормой Закона на практике.

В ч. 2 ст. 165 УПК России предусмотрено, что ходатайство о производстве следственного действия подлежит рассмотрению единолично судьёй районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного следствия или производства следственного действия.

В соответствии с ч. 1 ст. 152 УПК России предварительное расследование производится по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления.

В соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 1 Федерального Конституционного Закона «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», на территории Российской Федерации создаются районные, межрайонные суды, юрисдикция которых распространяется исключительно на соответствующий район или районы. Из этого следует, что все следственные действия, для проведения которых законом предусмотрен судебный порядок получения разрешения, должны производиться с разрешения того районного суда, на территории которого совершено преступление или проводится следственное действие.

Между тем, на практике следственные органы, размещаясь в помещении на территории соседнего района или региона, обращаются в районный суд по месту нахождения своего служебного кабинета и получают, к примеру, санкцию на обыск по адресу на территории другого района или региона, где совершено преступление. Таким образом, судебные органы территории (субъекта Российской Федерации), где совершено преступление, наделённые Конституцией Российской Федерации полномочиями осуществлять правосудие на этой территории, отстраняются от исполнения своих полномочий в части рассмотрения ходатайств органов следствия, предусмотренных ст. 165 УПК России. При этом лицо, чьи интересы могут быть нарушены, лишается права на рассмотрение его дела (жалобы) тем судом, к подсудности которого оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации, ч. 2 ст. 5 Федерального Конституционного Закона «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации»).

В этой связи, в целях исключения возможности злоупотребления правом и нарушения законности при получении разрешения суда на производство следственных действий, предлагаем внести изменение в ч. 2 ст. 165 УПК России, изложив её в следующей редакции: «ходатайство о производстве следственного действия подлежит рассмотрению единолично судьёй районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, или производства следственного действия не позднее 24 часов с момента поступления указанного ходатайства».

Судебная практика также выявила неустранимые в судебном заседании коллизии, вызванные усмотрительным характером содержания нормы ст. 153 УПК России о праве руководителя следственного органа на соединение уголовных дел. В УПК РСФСР это норма имела императивный характер. Следователь был обязан соединить в одно производство дела, по которым обвиняются одни и те же лица в совершении одного или нескольких преступлений. Ст. 153 УПК России предусматривает лишь право, а не обязанность следственных органов соединять такие дела в одно производство.

Это приводит к тому, что возникает ситуация, когда следственные органы различных ведомств (СК, ФСБ, ФСКН, МВД России), преследуя статистические интересы, пользуясь предусмотренным УПК России положением о подследственности отдельных статьей УК России разным ведомствам, расследуют самостоятельно несколько дел в отношении группы лиц, совершивших одни и те же преступления. Дело в части одних соучастников преступления направляется в суд, а в отношении другой их части предварительное расследование продолжается одновременно с рассмотрением первого дела в суде. Все соучастники обвиняются по одним и тем же преступлениям. Возникает ситуация, когда соучастник, в отношении которого ещё ведётся предварительное следствие, подлежит допросу в судебном заседании. Суд приходит в затруднение, в каком качестве допрашивать такого очевидца преступления, поскольку он должен давать показания по существу обвинения, которое ему предъявлено, но он не является обвиняемым по делу, которое рассматривается судом в отношении его подельников. Следовательно, судом он может быть допрошен только в качестве свидетеля с предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Одновременно он является и обвиняемым по этим же преступлениям, следовательно, ему органами следствия разъяснено его право, предусмотренное ст. 51 Конституции Российской Федерации, не давать показания против самого себя. Налицо коллизия, которая может быть устранена лишь изменением Закона. Поэтому напрашиваются изменения в ст. 153 УПК России, согласно которым органы предварительного следствия были бы обязаны соединять в одно производство уголовные дела в отношении группы лиц, совершивших одно или несколько преступлений.

Оппоненты могут заявить, что суд не лишён права возвратить дело прокурору для соединения (п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК России). Но нужно учесть и то, что прокурор не лишён права обжаловать постановление суда в кассационную инстанцию, которая может отменить постановление и обязать рассмотреть дело по существу. Поэтому считаем, что разрешить такую коллизию возможно только путём изменения соответствующей нормы процессуального закона.

Смотри также:
1.	В.П. Тябин. Гносеологический анализ частной проблемы безграмотности некоторых юристов

Комментарии могут оставлять только зарегистрированные и авторизованные пользователи.