А.В. Кокин. Правовые и организационные проблемы назначения и проведения судебно-баллистических экспертиз и исследований

А.В. Кокин

кандидат юридических наук

(Экспертно-криминалистический центр МВД России)

proexpertizu@mail.ru

 

Аннотация: в статье рассматриваются некоторые вопросы, связанные с назначением и производством судебно-баллистических экспертиз и исследований. Высказывается предложение автора относительно расширения перечня обстоятельств, для выяснения которых обязательно назначение и производство судебных экспертиз (ст. 196 УПК Россия). Даётся оценка возможности следователя, при проверке сообщения о преступлении, назначать судебную экспертизу, а также реализации предоставленного ему права принимать участие в производстве судебной экспертизы, проводимой в рамках проверочных мероприятий (согласно положениям статей 144 и 197 УПК Россия). Проведён краткий анализ проблем правового обеспечения контроля качества судебно-баллистических экспертиз и исследований в системе МВД России и внесены предложения по изменению нормативных и правовых актов, регулирующих эту сферу деятельности. Уделено внимание взаимодействию сотрудников правоохранительной сферы в процессе раскрытия и расследования преступлений, а именно использованию возможностей криминалистических учётов, в частности, пулегильзотек.

Ключевые слова: судебно-баллистическая экспертиза; назначение и проведение экспертизы; пулегильзотека

 

A. Kokin

PhD (Law)

(Forensic center of the Russian Interior Ministry)

proexpertizu@mail.ru

 

Legal and organizational issues and the appointment of the forensic ballistic expertise and research

 

Summary: the article considers some of the issues related to the appointment and manufacture of forensic ballistic expertise and research. Suggestions have been made for the expansion of the list of the author’s circumstances to determine which necessarily appointment and manufacture of judicial examination (art. 196 Criminal Procedure Code of Russia). Assesses the possibility of an investigator, when checking reports of a crime, to appoint a forensic examination, as well as the realization of the right granted to him to take part in the manufacture of judicial examination, conducted in the framework of verification activities (according to the provisions of Articles 144 and 197 of Criminal Procedure Code of Russia). Conducted a brief analysis of the legal issues to ensure quality control of the forensic ballistic expertise and research in the Russian Interior Ministry system and made proposals for the modification of the regulatory and legal acts regulating this field of activity. Attention is paid to the interaction of employees of law-enforcement sphere in the process of disclosure and investigation of crimes, namely the use of forensic accounting capabilities, in particular, bullet and shell casing repository.

Keywords: forensic ballistic examination; appointment and examination; bullet and shell casing repository

_____________________________________

 

 

В ходе раскрытия и расследования преступлений возникают вопросы, решение которых невозможно без использования специальных знаний, то есть специальных умений и навыков, приобретённых в результате целенаправленной профессиональной подготовки и опыта работы. Эти знания реализуются в процессе доказывания посредством производства судебных экспертиз. В настоящее время судебные экспертизы являются неотъемлемым компонентом процесса расследования дел различных категорий.

Статья 196 действующего УПК России содержит перечень обстоятельств, для выяснения которых обязательно назначение и производство судебных экспертиз. В разное время многими авторами высказывалось мнение о расширении перечня обстоятельств, устанавливаемых посредством экспертизы и перечисленных в уголовно-процессуальном законе, путём включения в соответствующие статьи пунктов об обязательном назначении и производстве судебной экспертизы того или иного вида, а также предлагались варианты реализации этого предложения [1–3].

Не вступая в дискуссии по обсуждению многочисленных процессуальных аспектов проблемы, мы полагаем, что в статье 196 УПК России перечень случаев обязательного назначения экспертизы должен быть расширен. Для этого статью целесообразно дополнить шестым пунктом следующего содержания: «относимость предметов к запрещённым в обращении или к ограниченным в обороте в соответствии с законодательством Российской Федерации и/или если необходимо установить их свойства и состояние». Таким образом, избежав составления обширного и не всегда полного перечня случаев обязательного проведения экспертизы, в то же время будут определены те обстоятельства, когда органам предварительного расследования на уровне закона будет вменена обязанность полно и всесторонне исследовать все обстоятельства дeла, в том числе, по делам, связанным с незаконным оборотом и применением огнестрельного оружия.

В контексте процессуальных проблем судебных экспертиз достаточно позитивно выглядит Федеральный закон от 4 марта 2013 года № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (далее – Закон). По замыслу разработчиков этот Закон направлен на совершенствование отдельных положений УПК России, регулирующих порядок проведения дознания по уголовным делам, проверки сообщения о преступлении и привлечения понятых к участию в отдельных следственных действиях.

Вопросам производства судебных экспертиз в Законе посвящено несколько новелл. Прежде всего, следует положительно оценить изменения редакции ч. 1 ст. 144 УПК России, которая помимо закреплённых способов проверки сообщения о совершённых или готовящихся преступлениях упоминает: получение образцов для сравнительного исследования; истребование и выемку документов и предметов; назначение и производство судебной экспертизы; осмотр предметов и документов.

До принятия Закона судебно-баллистические экспертизы назначались только по возбужденному уголовному делу, когда собраны материалы, необходимые и достаточные для проведения исследования. Однако потребность в экспертных иcследованиях в ходе проверочных мероприятий вполне очевидна. Возбуждение уголовного дела по целой группе преступлений непосредственно зависит от результатов экспертных исследований, устанавливающих, например, относимость предмета к взрывным устройствам, огнестрельному оружию, боеприпасам или изъятого вещества к наркотическим, сильнодействующим, ядовитым средствам или психотропным веществам и т. п. Иcследования, проводившиеся ранее, по причине их непроцессуального характера, обусловливали необходимость последующего назначения судебных экспертиз по тем же самым обстоятельствам и объектам, но уже в рамках уголовного дeла. При этом в процессе исследования объект мог видоизменяться, частично или полностью расходоваться и по этой причине невозможно было осуществить его дальнейшее полноценное исследование в ходе судебной экспертизы, что создавало проблему допустимости её результатов. Помимо этого, былая практика негативно сказывалась на сроках производства уголовных дeл и увеличивала материальные затраты.

Однако, кроме положительных сторон, как нам представляется, обсуждаемая новелла имеет и негативные факторы. Например, сохраняется форма применения специальных знаний в виде предварительного исследования документов, предметов и трупов с привлечением к участию в этих действиях специалистов. Нет никакого смысла в сохранении этих исследований при осуществлении проверочных мероприятий в то время, когда введена судебная экспертиза именно для устранения практики их проведения.

Можно поставить под сомнение возможность реализации предоставленного следователю права (согласно положениям статей 144 и 197 УПК России) принимать участие в производстве судебной экспертизы, проводимой в рамках проверочных мероприятий с учётом сжатых сроков проведения этих мероприятий и загруженности работников следствия.

Среди аспектов назначения идентификационных судебно-баллистических экспертиз следует рассмотреть право выбора следователем экспертного учреждения для проведения экспертизы.

Известно, что при назначении экспертизы на стадии предварительного расследования следователь должен определить юридические и фактические основания, момент назначения, учреждение, в котором она должна быть проведена, а также выбрать эксперта (экспертов). Практика показывает, что в подавляющем большинстве случаев производство судебно-баллистических экспертиз, в том числе и идентификационных, поручается только государственным судебно-экспертным учреждениям, в которых они выполняются государственными судебными экспертами. В соответствии с Законом эти экспертизы могут быть поручены и негосударственным экспертам – лицам, обладающим необходимыми для дачи заключения специальными знаниями (ч. 2 ст. 195 УПК России), на деятельность которых распространяется действие соответствующих положений УПК России, а также ряда норм Федерального закона Российской Федерации от 31.01.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее – ФЗ о ГСЭД). Однако назначение экспертиз в негосударственное экспертное учреждение либо привлечение иных специалистов, обладающих необходимыми знаниями для дачи заключения, практически не реализуется. Обусловлено это, прежде всего тем, что для производства идентификационных экспертиз требуется применение специального и дорогостоящего оборудования (пулеулавливатели, сравнительные микроскопы и т. п.), а также справочно-информационных фондов (справочная литература, иногда имеющая гриф «для служебного пользования», натурные коллекции оружия и патронов), которыми в полном объёме располагают только государственные экспертные учреждения. Кроме того, если на экспертизу представляется огнестрельное оружие, то в экспертном учреждении должны быть соответствующие условия для его хранения и сбережения, что требует наличия специальных помещений.

Полагаем, что сложившаяся практика не отражается негативным образом на принципах состязательности и конкуренции судебных экспертиз, поскольку их реализация возможна посредством назначения экспертиз в государственные экспертные учреждения различных ведомств.

Актуальной является проблема правового обеспечения контроля качества проводимых судебно-баллистических экспертиз и исследований, впрочем, как и экспертиз других видов. Потребность подобного контроля очевидна, поскольку неоспоримо значение экспертного заключения в процессе доказывания, а кроме того, нельзя исключать возможность экспертной ошибки.

Контроль качества проводимых экспертиз и исследований, в том числе и судебно-баллистических, предусмотрен современным законодательством и ведомственными нормативными и правовыми актами. Так, если экспертиза проводится в государственном судебно-экспертном учреждении, то в соответствии с ч. 1 ст. 14 ФЗ о ГСЭД контроль качества иcследований возлагается на руководителя этого учреждения. Но на уровне федерального закона соответствующие императивы имеют общий характер.

Достаточно подробно вопросы контроля качества экспертных исследований, проводимых экспертно-криминалистическими подразделениями территориальных органов МВД России, были отражены в «Положении о производстве экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел» (далее – Положение)[1], в котором содержался раздел «Контроль за производством экспертиз». В Положении указывалось, что контроль за производством экспертиз осуществляется руководителем экспертно-криминалистического подразделения, и был приведен конкретный перечень его обязанностей в этой сфере деятельности (пп. 6.1.2, 6.1.3, 6.1.5–6.1.7).

Рецензированию заключений экспертов был посвящён специальный раздел «Рецензирование заключений экспертов», в котором отмечалось, что оно проводится «в целях контроля за качеством исследований вещественных доказательств и совершенствования профессионального мастерства экспертов», а также определялся порядок проведения рецензирования заключений экспертов.

В упомянутом Положении были чётко определены конкретные действия, направленные на реализацию контроля качества экспертных исследований.

В действующих в настоящее время нормативных актах МВД России контроль качества судебно-экспертных исследований предусмотрен лишь в общих фразах в «Инструкции по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» (далее – Инструкция)[2]. В ней отмечено, что руководитель экспертно-криминалистического подразделения обязан «контролировать сроки и качество выполнения экспертиз, не нарушая принцип независимости эксперта». Подобное положение содержится в п. 27.3 «Наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе Министерства внутренних дел Российской Федерации»[3]. По вопросам контрольного рецензирования Инструкция обязывает руководителя лишь «организовывать выборочное письменное рецензирование заключений экспертов» и не более того.

Проведённый анализ положений действующих нормативных актов МВД России, регламентирующих экспертно-криминалистическую деятельность, показывает, что в системе МВД России процедура контроля качества судебно-экспертных исследований, ранее достаточно детально регламентированная, на данный момент не имеет чёткого выражения. Понятно, что подобные метаморфозы негативно отражаются на качестве выполняемых экспертиз и исследований, а также на результатах всей экспертно-криминалистической деятельности.

В определённой степени инструментом контроля качества судебно-экспертных исследований, осуществляемого в процессе их производства, можно считать право участников процесса присутствовать при производстве судебных экспертиз. В ст. 24 ФЗ о ГСЭД указывается, что при производстве судебной экспертизы в государственном экспертном учреждении могут присутствовать те участники процесса, которым такое право предоставлено УПК России. В ст. 197 УПК России закреплено право следователя присутствовать при производстве судебной экспертизы, а в ч. 1 ст. 198 УПК России аналогичное право предоставлено подозреваемому, обвиняемому, его защитнику, потерпевшему. Совершенно очевидно, что существует принципиальная возможность контроля качества судебно-экспертного исследования участниками процесса. Однако возникают проблемы его практической реализации. Участники процесса могут вести наблюдение за действиями эксперта и обращаться к нему за разъяснениями их значения. Иное их поведение, например, рекомендация применить определённую методику, может быть совершенно справедливо расценено как посягательство на независимость эксперта. В то же время и наблюдение за некоторыми действиями эксперта, в частности при проведении сравнительной стадии судебно-баллистического идентификационного исследования, реализовать трудно.

Р. С. Белкин критически оценивал право следователя присутствовать при производстве экспертизы и отмечал, что «подобное наблюдение возможно в очень редких случаях, как правило, при судебно-медицинском исследовании трупа или экспертизе живых лиц, если освидетельствуемый того же пола, что и следователь. Подавляющее большинство всех иных экспертиз, проводящихся в лабораторных условиях с применением специальной аппаратуры, рассчитанной на сугубо индивидуальное пользование, вообще не оставляет возможности следователю наблюдать что-либо существенное» [4, с. 213].

Кроме этого, производство судебной экспертизы может осуществляться в срок до 15 суток, что затрудняет присутствие участников процесса на всех её стадиях и этапах. В частности, проведение идентификационной судебно-баллистической экспертизы не является одномоментным действием, завершение которого возможно в течение одного рабочего дня. Например, для подготовки и выполнения экспериментов с целью получения качественных сравнительных образцов, проведения их исследования может потребоваться достаточно много времени.

Следовательно, реальный и действенный контроль качества судебно-экспертных исследований участниками процесса – явление практически труднореализуемое.

Таким образом, федеральным законодательством и ведомственными нормативными актами контроль качества проводимых судебно-экспертных исследований в определённой степени предусматривается. Однако правовую проработку этой проблемы нельзя считать достаточной, а контроль – действенным. Выход из положения видится в подробной регламентации этого аспекта экспертно-криминалистической деятельности в ведомственных нормативных актах. Так, в приказ МВД России от 11 января 2009 года № 7 «Об утверждении Наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России» следует включить положения, конкретно регламентирующие обязанности руководителя экспертного подразделения по контролю за качеством экспертиз, минуя возможность оказывать воздействие на эксперта. В частности, добавить раздел «Контроль за производством экспертиз», в котором определить, что контроль за производством экспертиз должен осуществляется руководителем экспертно-криминалистического подразделения. Для реализации этих обязанностей руководитель должен организовывать:

– постоянный контроль за сроками и качеством выполнения экспертиз;

– контроль правильности применённых методик исследования вещественных доказательств с разъяснениями об использовании наиболее эффективных криминалистических средств и методов;

– проверки экспертных заключений с оценкой всесторонности и полноты исследований, обоснованности выводов, их соответствия поставленным вопросам, качества иллюстрационного материала;

– периодическое письменное рецензирование заключений экспертов подчинённых подразделений.

Среди проблем организационного характера следует выделить взаимодействие сотрудников правоохранительной сферы в процессе раскрытия и расследования преступлений, а именно, использование возможностей криминалистических учётов, в частности, пулегильзотек.

В широком смысле под взаимодействием понимается деловой контакт, совместная работа по борьбе с преступностью, в узком – основанная на законе согласованная деятельность административно независимых друг от друга органов следствия и экспертной службы, направленная на раскрытие, расследование, пресечение и предупреждение конкретного преступления путём наиболее целесообразного сочетания методов и средств, присущих этим органам [5, с. 14]. Совершено очевидно, что от организованного взаимодействия в ходе раскрытия и расследования преступлений сотрудников правоохранительных органов зависят результаты этой деятельности.

В контексте темы статьи следует выделить такой негативный фактор, существенно затрудняющий предварительное следствие по делам, связанным с преступным применением и незаконным оборотом огнестрельного нарезного оружия, как отсутствие отлаженной системы контроля своевременного использования изъятых с мест происшествий пуль, гильз и патронов со следами оружия.

Криминалистические коллекции пуль, гильз и патронов со следами оружия, изъятых с мест преступлений, и утраченного (похищенного) оружия ведутся в ЭКЦ МВД России (федеральная пулегильзотека) и экспертно-криминалистических подразделениях территориальных органов МВД России (региональные пулегильзотеки). Эти коллекции предназначены для установления фактов использования преступниками одного и того же экземпляра оружия при совершении нескольких преступлений, применении изъятого, найденного и добровольно сданного огнестрельного оружия при совершении преступлений на территории различных регионов России.

По своей сути проверка пуль и гильз по массиву пулегильзотеки является идентификационным судебно-баллистическим исследованием.

После обнаружения на месте преступления пуль и гильз они вместе с постановлением о назначении экспертизы направляются в региональное экспертное учреждение вне зависимости от того раскрыто преступление или нет. По окончании производства экспертизы, исследуемые объекты направляются для проверки по региональной пулегильзотеке, а затем организуется их отправка в федеральную пулегильзотеку.

До 2006 года взаимодействие различных правоохранительных органов в сфере формирования и ведения криминалистических учётов регулировалось положениями приказа МВД России от 31.08.1993 № 400 «О формировании и ведении централизованных оперативно-справочных, розыскных, криминалистических учётов, экспертно-криминалистических коллекций и картотек органов внутренних дел Российской Федерации» (далее – приказ МВД России № 400-93г.). Этот приказ был согласован с Генеральной прокуратурой, Министерством юстиции, Министерством обороны, Верховным судом и ФСБ, что обеспечивало обязательность исполнения его положений сотрудниками указанных ведомств. Осуществлялся соответствующий контроль соблюдения требований приказа, что в целом положительно сказывалось на взаимодействии правоохранительных органов.

С вступлением в действие приказа МВД России от 10.02.2006 № 70 «Об организации использования экспертно-криминалистических учетов органов внутренних дел Российской Федерации» (далее – приказ МВД России № 70-06г.), заменившего прежний приказ МВД России № 400-93г., положение дел в этой области изменилось, на наш взгляд, в худшую сторону. Связано это с тем, что новый приказ не был согласован с другими заинтересованными ведомствами как предшествующий, что естественно выразилось в необязательности его исполнения со стороны сотрудников этих ведомств. Участились случаи, когда следователи других правоохранительных органов, ссылаясь на свою процессуальную независимость, не направляют объекты для проверки по массиву пулегильзотеки, отсылая объекты в судебно-экспертные учреждения других ведомств для проведения экспертиз. Данные факты негативным образом отражаются на эффективности пулегильзотек, как одного из видов криминалистических учётов, а в конечном итоге и на общей результативности борьбы с вооружённой преступностью. Причём аналогичная ситуация имеет место и в других видах криминалистических учётов, предусмотренных приказом МВД России № 70-06г., когда определённое число следов, изъятых с мест происшествий, остаётся невостребованным, а значит, утрачивается необходимая для раскрытия и расследования преступлений информация.

В других случаях объекты поступают на проверку со значительным опозданием. Например, если после изъятия с места происшествия пуль и гильз со следами огнестрельного оружия следователь направляет указанные объекты в судебно-экспертную лабораторию Министерства юстиции, то поступление их для проверки по массиву пулегильзотеки может задержаться на несколько месяцев. За этот период оружие, использованное при совершении преступления, может быть обнаружено и изъято из криминального оборота, отстреляно и проверено по криминалистическим учётам без положительного результата и расследование навсегда утратит этот источник доказательственной информации. Подобное отношение к источникам информации можно рассматривать как немотивированное пособничество преступникам и противодействие расследованию.

Следует отметить, что вопросы улучшения взаимодействия сотрудников различных правоохранительных органов не требуют разработки каких-либо дополнительных мер, кроме согласования уже имеющегося и действующего приказа МВД России № 70-06г.

В заключении отметим, что ограниченный объём публикации позволил только обозначить и кратко рассмотреть некоторые проблемы назначения и производства судебно-баллистических экспертиз и исследований, обозначить пути их решения. Скорейшее их разрешение будет способствовать эффективному расследованию и раскрытию преступлений, совершаемых с использованием огнестрельного оружия, что непосредственным образом положительно отразится на состоянии общественного порядка в нашем государстве.

 

Литература:

1. Белкин Р. С. Курс криминалистики: Криминалистические средства, приёмы и рекомендации. – М.: Юристъ, 1997. – Т. 3. – 480 с.

2. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. Д. Н. Козак, Е. Б. Мизулина. – М.: Юристъ, 2002. – 822 с.

3. Плесовских Ю. Г. Судебно-экспертное исследование: правовые, теоретические, методологические и информационные основы производства – М.: Юрист, 2008. – 240 с.

4. Белкин Р. С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики. – М.: Инфра-М-НОРМА, 2001. – 240 с.

5. Аверьянова Т. В. Некоторые проблемы практики судебно-экспертной деятельности // Криминалистические средства и методы в раскрытии и расследовании преступлений. – М.: ЭКЦ МВД России, 2006. – С. 10–16.

Комментарии могут оставлять только зарегистрированные и авторизованные пользователи.